Описываемые события показывают, что даже в очень сложной, критической ситуации, в катастрофической обстановке разумные, грамотные действия экипажа, строжайшее соблюдение наставления по борьбе за живучесть, мужество и выдержка личного состава, его выучка способствуют локализации катастрофы и не приводят к гибели корабля и большего количества моряков-подводников.
Эпизод еще раз показывает, что жизнь подводника — это подвиг, что каждый из подводников в любой момент должен быть готов к героическим поступкам и действиям и что каждый подводник каждодневно, ежечасно — потенциальный мерой. И опять-таки все инстанции, от которых зависит жизнь подводников, законодатели всех рангов, исполнительная власть, руководство Министерства обороны и Военно-Морского Флота, руководство флотов и соединений подводных лодок только с таких позиций должны относиться к морякам-Подводникам.

Ничто не предвещало беды. Время — около девятнадцати часов будничного дня. По плану боевой подготовки подводная лодка типа «С» под командованием Кирилла Жабарина вышла из Екатерининской бухты из г. Полярного в Баренцево море. На борту, кроме экипажа, несколько курсантов военно-морского училища. Все прочие экипажи кораблей и моряки соединения подводных лодок заняты каждый своим делом.

Мне надлежало отметить день рождения флагманского минера соединения Павла Маслова. Провозглашаем первый тост за здравие Паши. Смотрим в окно из квартиры юбиляра: на улице не ходят, а бегают, и все в одном направлении, матросы — один, второй, третий... Мы уже знаем — что-то случилось на соединении. От квартиры юбиляра до соединения около семисот метров. Бегущие матросы — это посыльные, они вызывают офицеров и мичманов в соединение по боевой тревоге. На соединении объявлена боевая тревога. Бежим и мы...

Издалека вижу: к причалу швартуют подводную лодку «С-46»*, корма подводной лодки притоплена, выходной люк седьмого отсека — под водой. Интуиция и опыт подсказывают, что-то затоплено в кормовой части корабля. Подхожу к причалу. На причале группа офицеров, там же командующий флотом адмирал Чабаненко Л.Т., начальник штаба флота адмирал Рассохо А.И.

Минутное знакомство с обстановкой. А она такова. В левый борт лодки в районе шестого электромоторного отсека «въехал» рыболовный траулер большого водоизмещения. Как потом установили, «въехал» он так, что разорвал своей носовой частью легкий и прочный корпус, размер пробоины — около полутора метров шириной и трех метров по длине окружности прочного корпуса. Левая станция управления электродвигателем сдвинута с места. Отсек после удара практически мгновенно полностью заполнился водою. Личный состав в отсеке, конечно, не успел надеть индивидуальные спасательные средства и полностью погиб. Один из курсантов, а их было в отсеке двое, был обнаружен, как установлено позже, между станцией электродвигателя и потолком (подволоком) отсека. Это была отчаянная попытка в борьбе за жизнь. Остальные обитатели отсека так и остались каждый на своем боевом посту. Все это было установлено после того, как корабль поставили в плавучий док и осушили все отсеки.

А сейчас прыгаю на трап, соединяющий подводную лодку с причалом, поднимаюсь на мостик, бегом спускаюсь в центральный пост. Командования корабля нет. Как только ошвартовали подводную лодку и подали трап, соответствующие органы пригласили командира и старшего помощника в спецавтомобиль, называемый «черным вороном», и увезли. А кто будет руководить борьбой за живучесть корабля и заниматься спасением людей?

Дело в том, что личный состав, кроме аварийного шестого отсека, находился на корабле и исполнял свои обязанности по готовности номер один. В катастрофическом положении находился личный состав в количестве семи человек седьмого, концевого отсека. Он был отрезан от корабля шестым аварийным отсеком. Выйти из отсека нельзя — выходной люк находится под водой, так как кормовая часть корабля притоплена из-за заполнения шестого отсека и прилегающих бортовых цистерн.

Командующий флотом уже побывал в центральном посту до меня, разговаривал по чудом уцелевшему безбатарейному телефону с командиром седьмого отсека лейтенантом Брейманом. Брейман просил спасти личный состав седьмого отсека. Он понимал обстановку: корабль имел минимальный запас плавучести, в отсек поступала вода и в любой момент подводная лодка могла, потеряв продольную остойчивость, встать напопа и кормою уйти под воду. Командующий ответил Брейману: «Вот сейчас придет Заводский и вас спасет».

Еще более отчетливо состояние корабля понимал я, спустившись в центральный пост. Брейману дал указание следить за поступлением воды в отсек, по возможности принимать меры по максимальной герметизации отсека. Бегло осмотрев остальные отсеки, установил, что в пятый отсек, соседний с затопленным шестым, также поступает вода. Все это значит, что кормовая часть корабля «тяжелеет» и потеря остойчивости может наступить в любой момент. В районе кормовой части лодки глубина залива была около тридцати метров, в районе носовой части — пять-шесть метров. Без промедления все руководство борьбой за живучесть корабля и спасение личного состава взял на себя. Помощниками у меня были флагманские инженер-механики бригад, то есть инженер-механики соединений, их было в объединении четверо.

* - (прим. ред.) в действительности, описываемые события произошли в ноябре 1958 года на пл «С-342».