|
Задание было несложным, поход обещал быть «прогулочным», если не вмешается, как
часто бывает, элемент неожиданности. А неожиданности – они же приходят, когда их
совсем не ждёшь. Задание сводилось к обеспечению надводных кораблей военной
структуры, с которой нам не доводилось взаимодействовать.
Здорово я «заморочил» вас? Ладно, отбросим канитель. Назовём всё своими именами:
задание состояло в обеспечении противолодочной подготовки пограничных кораблей.
База пограничников дислоцировалась на острове. Очень большом острове, почти
континенте, если быть ещё более точным, его даже видно от нас в хорошую погоду.
И ходу до базы не так уж много, суток полтора. Недалеко это, сразу слева за
углом. Мне, как командиру, совсем хорошо: в поход со мной идёт в качестве
стажера товарищ и коллега, командир подводной лодки, стоящей в консервации, Толя
Боровик.
Мы и в «рангах» равны, и по стажу службы на лодках мало отличаемся, и опыта у
него предостаточно, наплавался. Вот чтобы не обрастали там, в консервации,
«паутиной», им, «консерваторам», и устраивают морские прогулки. Толя идёт со
мной дублёром, вторым командиром. На Толю можно положиться. Он и на мостике
подменит, и в центральном посту поможет.
Переход – в надводном положении, нам скрываться нечего, мы в своих водах. Погода
ещё тёплая, вполне благоприятная, море спокойное. Стоим мы оба на мостике,
обсуждаем дела разные и предстоящую работу тоже. О задании у нас только общее
впечатление: мы знаем только полигон, в котором будем обеспечивать, время
пребывания в полигоне, сроки начала и окончания взаимодействия. Конкретное же
задание на обеспечение должны получить непосредственно от командования
пограничников. Каких-либо особенностей, сложностей, чего-то необычного мы не
предполагаем. На счету и у меня, и у Анатолия столько обеспечений
противолодочников, - и корабельных, и авиационных, и смешанных, – не счесть...
Удивляет только: а зачем это нужно пограничникам? Им что, заняться больше нечем?
Понятно, бороться со шпионами, диверсантами, браконьерами – дело святое. Граница
должна быть на замке. Но чтобы ещё и с подводными лодками – нарушителями наших
границ? Такого слышать не приходилось. Ладно, придём – разберёмся. А подспудно
лезет и такая мысль: как вот на консервации Анатолию и его собратьям по оружию
командование не даёт мхом обрастать, так, наверное, и пограничникам находят
разные развлекалочки. Служба, она-то не должна казаться раем. У нас это даже в
Уставы заложено. Вдумайтесь: «Воин должен мужественно переносить все тяготы и
лишения воинской службы». Понимаете?
Если, допустим, служба идёт тихо-гладко. То что? Правильно. Нет условий для
выполнения этой статьи Устава. Значит, Устав нарушается. Получается,
пограничникам тоже создают соответствующие условия с «тяготами и лишениями»,
чтобы обеспечить пунктуальное исполнение Уставов.
Всё это шутки, конечно. Встретили нас радушно. Нам отвели даже самую лакомую
якорную стоянку в относительном затишье, с приемлемой глубиной места и хорошим
грунтом для удержания якоря. Места для швартовки к пирсу, к сожалению, не
оказалось. Мелковато для нас. Пограничники вежливо извинились за отсутствие
полного комфорта и решили компенсировать неудобство тем, что предоставило к
нашим услугам катер для сообщения с берегом в любое время суток, когда лодка
находилась в гавани. Мы оценили со временем эту любезность.
Забегая вперёд, должен сказать: задание было сложным, нужным, полезным и
интересным.
Нам доводилось рано начинать трудовой день. К 08.00 ежесуточно по будням
подводная лодка уже занимала отведенный полигон, целый день мы напряжённо
работали по плану пограничников, поздно возвращались на якорную стоянку для
«отдыха» и подготовки к новому выходу. Всю ночь гремели наши дизеля, шла зарядка
аккумуляторной батареи, гудели мощные вентиляторы, очищая аккумуляторные ямы и
отсеки от взрывоопасной воздушно-водородной смеси, тарахтели компрессоры,
пополняя запасы воздуха высокого давления, а с рассветом мы снова шли в море
обеспечивать боевую подготовку пограничникам.
В те поры боевой подготовке уделялось большое внимание. Из морей мы не вылезали.
Доставалось не только нам, подводникам. Вся страна была «ощетинена штыками» - в
мире царила «холодная война». Мне кажется, что в ту пору не только на флоте, но
и в остальных родах войск «дедовщиной», «годковщиной» и прочими извращениями ещё
и не пахло. Все занимались своим делом. Да, дисциплина была строгой. А «измы»,
по-моему, рождаются бездельем, халатностью и безответственностью.
Надо отдать должное пограничникам, высокая воинская дисциплина в их рядах, мне
кажется, явление уже традиционное. Приятно удивило и их добродушие, бескорыстие,
заботливость о коллегах по оружию. Они понимали трудности, напряженный ритм
обеспечения, и в выходные дни, когда работа в море не планировалась, нам
уделялось, прямо-таки, шефское внимание: нам предлагались свежие овощи,
свежеиспечённый хлеб, новые кинофильмы к просмотру (мы имели на борту свою
киноаппаратуру), для офицеров – посещение города.
Вспоминаю один забавный случай. Мы с Анатолием, после уточнения задания на
очередное обеспечение, полученное в штабе соединения пограничников, слегка
припоздав к ужину на лодку, решили воспользоваться услугами местного ресторана.
Метрдотель предложил два свободных места у столика, за которым ужинали два
молодых мужчины в цивильном платье. Им, судя по оживлённой беседе, было уже
хорошо. Они и нас заметили не сразу. Мы же, в ожидании заказа, слегка скучали,
темы для подходящей беседы не находилось, да и условия не позволяли
расслабляться. В какой-то момент наши случайные визави обратили внимание на нас,
приятно удивились. Видно было, им импонировало соседство с двумя морскими
офицерами. По крайней мере, выражения их лиц не отразили неприязни. Вскоре
последовало предложение познакомится, затем и поделиться тем, что было у них на
столе, пока мы ожидали заказ. Чтобы не обидеть гостеприимных соседей, пришлось
уступить их настояниям. В завязавшемся разговоре выяснилось, что они рыбаки из
местного рыболовецкого колхоза. Когда состояние рыбаков дошло до стадии, как им
казалось, достаточной для полной откровенности, последовал интригующий вопрос
одного из них:
– А у вас, случаем, снарядика не найдётся?
– ??? – недоумение на наших с Анатолием лицах. – Да мы к «снарядикам» никакого
отношения не имеем..., – замялись , – мы же подводники!
– Ну и что! - чуть ли не дуэтом выпалили друзья, – Вы же военные моряки!
Резонно, ничего не скажешь...
– Нам хотя бы один снарядик..., – не унимались рыбаки.
Чувствовалось, что это не экспромт. Возможно, эта тема была для них важной.
Возможно, это продолжение их разговора до нашего прихода. Все наши отговорки их
не убеждали. Им было ясно одно: коль мы военные, значит нам это доступно,
артиллерия и артбоеприпасы наша родная стихия. Стало очевидным: для них такая
специфическая деталь, как отсутствие артвооружения и, соответственно, «снарядиков»
на подводных лодках, просто недоступно пониманию. Заинтригованные проблемой
рыбаков, мы начали выпытывать:
– Ребята, а зачем вам снарядики?
После некоторого смущения, это странное желание нам прояснили.
– Понимаете? Вот мы идём с тралом, а над нашими головами: гу-у-у-у! –
американские патрульные самолёты. Прямо над палубой, чуть ли мачты не задевают.
И это рядом с нашими территориальными водами. Надоели! – выдаёт секрет один.
– Обнаглели! – уточняет проблему второй. – А вот был бы снарядик, хотя бы один,
– разговор был бы другим...
– Но к «снарядику» надо же и «пушечку», – подначиваем мы.
– Да мы что-нибудь придумали бы! – говорит первый.
И чувствовалось: этих парней «достали» и они могут что-нибудь со временем
придумать. И, как бы в подтверждение этой мысли, говорит второй:
– Один раз мы им устроили! Договорились с ребятами, застропили стрелу двумя
оттяжками, а сами спрятались за рубку. Он только: гу-у-у-у! – а мы стрелу как
рванём! Он подумал, что пушка – так шарахнулся, рванул в сторону, как заяц.
Только и видели! Был бы снарядик – совсем отвадили бы.
Нам с Анатолием эти настроения и чувства рыбаков понятны. Над палубами наших
подводных лодок, нагло, беспардонно, почти над нашими головами проносились
неоднократно с рёвом американские самолёты. А ведь в нашем Корабельном уставе
Государство провозгласило постулат, что палубы советских военных кораблей
являются территорией Советского Союза. До обидного недостаточно мы обеспечивали
свой суверенитет на море. Если агрессора вовремя не останавливать, он со
временем наглеет всё больше и больше.
Вспоминается то время и этот эпизод, и не утрачивается чувство того, что высокую
боеготовность мы обеспечивали не зря, но к наглецам были слишком терпимы.
С рыбаками расстались мы дружески, хотя и не оправдали их надежд.
2002 г., СПб. |
