(предыдущая страница, следующая страница)

Гарнизон Ягельная Губа - Мурманск-130 - Скалистый - Гаджиево

часть 3

Илья Курганов

Ракетно-ядерный щит Родины.

   Новый ракетный подводный крейсер стратегического назначения, так по отечественной классификации начиная с 667А проекта стали именоваться советские атомные подводные ракетоносцы, был спроектирован в ЦКБ МТ «Рубин» под руководством Главного конструктора Ковалева С.Н. Лодка представляла из себя классическую для ВМФ СССР двухкорпусную конструкцию, разделенную межотсечными переборками на 10 отсеков. Новшеством в облике стали впервые примененные рубочные горизонтальные рули и двухрядное расположение шестнадцати пусковых установок, образовавших за рубкой возвышение надстройки – характерный «горб». Силуэтом подводный крейсер 667А, шифр «Навага», напоминал свой американский аналог – ПЛАРБ типа «GeorgeWashington», что породило домыслы о копировании нашими разработчиками конструкции американского ракетоносца. В действительности схожесть детищ двух разных кораблестроительных школ внешним видом и ограничивалась. Первоначально РПКСН планировалось оснастить шестнадцатью твердотопливными баллистическими ракетами, но готовность этого комплекса задержалась и его заменили одноступенчатыми жидкотопливными ракетами «Р-27» комплекса «Д-5» с автоматизированным стартом, ампульной заправкой компонентами топлива и дальностью 2500 километров. Твердотопливным ракетным комплексом, получившим шифр «Д-11», удалось вооружить только РПКСН «К-140», переоборудованный в 1976 году по проекту 667АМ. Комплекс «Д-5», позже в соответствии с договорами ОСВ именуемый в открытых источниках как «РСМ-25», все-таки уступал по дальности модернизированной БР «Polaris А2», составляющей 2800 километров. На смену им готовились межконтинентальные БР «Poseidon C -3» с разделяющейся головной частью типа MIRV и дальностью стрельбы 5200 километров для перевооружения ПЛАРБ класса «James Madison» и «BenjaminFranklin». В советском ВМФ, решая главным образом задачу защиты своих морских стратегических сил, аналогичным образом увеличивали дальность стрельбы БР, что позволило приблизить районы боевого патрулирования советских РПКСН к своим берегам и вывести их из районов полного господства ВМС США и НАТО. На первом этапе в результате совершенствования комплекса «Д-5», на вооружение были приняты БР «Р-27» мод.2, а затем и мод.3 с дальностью 3100 километров. Большая часть кораблей 667А проекта прошла модернизацию по проекту 667АУ, инерциальный навигационный комплекс, обновленное радиоэлектронное вооружение и улучшенные акустические характеристики которого наряду с новыми БР мод.3 с раздельными головными частями позволили значительно повысить ударные возможности ракетных лодок. РПКСН 667А проекта проходили службу сперва в составе 12 эскадры, а после ее переформирования во флотилию – в составе 31-й и 19-й дивизий. Опыт эксплуатации показал правильность принятых при разработке проекта 667А основных конструктивных решений и для размещения нового межконтинентального комплекса БР «Д-9» («РСМ-40») было принято решение модифицировать РПКСН проекта 667А. Модификация, получившая номер 667Б и шифр «Мурена» имела лишь 12 пусковых установок, что было своего рода «расплатой» за увеличение массогабаритных показателей новой двухступенчатой БР «Р-29» комплекса «Д-9». Имея меньший по сравнению с «Навагой» боекомплект, «Мурена» за счет ТТХ ракетного комплекса превосходила ее по эффективности более чем в 2 раза. По сути, комплекс «Д-9» был первым в мире морским межконтинентальным, поскольку его дальность составила почти 8000 километров и превысила таковую у разрабатываемой тогда в США МБР «Trident IC-4». Для повышения точности также впервые была применена астрокоррекция на маршевом участке. Комплекс претерпел несколько модернизаций и в последней модели достиг рубежа в 9100 километров. Неоспорим тот факт, что принятие комплекса «Д-9» на вооружение ВМФ СССР в 1974 году характеризовало освоение новых вершин совершенства техники и в полной мере стало этапным, позволив, наконец таки опередить заокеанского конкурента в данном направлении. Корабль мог нести боевое дежурство в базе стоя у пирса и держа в немедленной готовности к применению по назначенным целям баллистические ракеты. Головной РПКСН «К-279» проекта 667Б вошел в состав объединения в декабре 1972 года. Но ввиду невозможности размещения в губе Сайда всех кораблей серии, которые продолжали поступать на флот до начала 1975 года, 41 дивизия и числящиеся в ее составе РПКСН проекта 667Б в мае 1974 года перебазировались в губу Гремиха. В продолжение модификации создается следующий проект РПКСН – 667БД, шифр «Мурена-М», с главной целью – довести общее количество БР «Р-29» до шестнадцати. Пришлось увеличивать длину прочного корпуса на 16 метров путем добавки нескольких шпангоутов. Между 5-м и 6-м отсеками разместили жилой 5-бис отсек, что дало возможность значительно улучшить условия обитаемости подводного корабля. Вся серия из четырех ракетных атомоходов 667БД проекта, законченная постройкой в 1975 году на СМП, служила в составе флотилии. Подлодки этого проекта были первыми кораблями, вошедшими в состав сформированной 1 июля 1975 года в соответствии с директивой начальника Генерального штаба ВС СССР дивизией ракетных подводных крейсеров. Первым в состав нового соединения в октябре 1975 года прибыл из города Палдиски, где проходил обучение в учебном центре ВМФ второй экипаж РПКСН «К-92» под командованием капитана 1 ранга Зацепик М.Г. А 13 декабря 1975 года в губу Оленья к постоянному месту базирования прибыла головная подводная лодка этого проекта «К-182», командир – капитан 1 ранга Наумов В.В. Первую в соединении боевую службу летом 1976 года совершил «К-92» под командованием капитана 1 ранга Ефремова А.А. и старшим на борту командиром дивизии контр-адмиралом Павловым А.И. Дивизия являлась соединением с отдельным базированием в гарнизоне Оленья губа, который располагал всем необходимым для обеспечения базирования подводных кораблей, а командир дивизии по совместительству одновременно был и начальником гарнизона.

   Следующим проектом РПКСН под комплекс «Д-9Р» с баллистической ракетой «Р-29Р» («РСМ-50») стал проект 667БДР, шифр «Кальмар». Головная лодка, заложенная по этому проекту, «К-441», оказалась фактически второй, так как по проекту 667БДР был достроен РПКСН «К-424», заложенный ранее как 5-й корпус 667БД. Он и стал первым кораблем нового проекта, вошедшего в состав объединения в январе 1977 года. Вся серия, построенная в Северодвинске, состояла из 14 кораблей, которые после подъема флага зачислялись в состав нашего объединения.

   Наконец, последним ракетным комплексом морского базирования, принятым на вооружение в СССР, стал «Д-9РМ» («РСМ-54»). Разработка этого комплекса была ориентирована на достижение максимально возможных технических характеристик, что и было воплощено на базе трехступенчатой схемы жидкотопливной ракеты. В результате сама баллистическая ракета по таким важным показателям, как соотношение стартовой и выводимой масс и дальности стрельбы оказалась самой совершенной в мире, а весь ракетный комплекс позволил увеличить точность стрельбы по сравнению с «РСМ-50» почти в два раза. Головной РПКСН проекта 667БДРМ, спроектированный под «Д-9РМ», прибыл к своему месту базирования в бухту Ягельную в декабре 1984 года. В 1990 году в Северодвинске было завершено строительство 7 единиц серии проекта 667БДРМ. Таким образом, с момента создания первой подводной лодки проекта В-611, вооруженной комплексом «Д-1», в состав объединения в губе Сайда входили ракетные подлодки с баллистическими ракетами всех проектов, за исключением лишь ТРПКСН проекта 941 системы «Тайфун», водоизмещение которых не позволяло безопасно проходить узкость на входе в губу.

   Расширение численности и номенклатуры базирующихся в губе Сайде кораблей в скором времени показало необходимость очередного коренного реформирования системы берегового обеспечения. С целью совершенствования организации подготовки вооружения и обеспечения кораблей в дополнение к технической ракетной базе с 1 января 1970 года формируется техническая торпедная база. В ее состав вошли две уже существовавших базы ремонта и приготовления торпедного оружия, две береговые торпедно-минные части, 86-я автомобильная кислородно-добывающая станция. На момент основания ТТБ ее личный состав готовил на подводные лодки все виды торпедного оружия. До 1 декабря 1980 года в поселке Оленья Губа просуществовал филиал ТТБ.

   С 1 января 1970 года начинается формирование тыла флотилии, который организационно объединил существовавшие ранее: дивизион судов и плавсредств обеспечения, базу оружия, подразделения береговой базы. Принятая организационно-штатная структура позволила в должной мере организовать бесперебойное тыловое и техническое обеспечение, полноценное обустройство и бытовое обслуживание личного состава гарнизона. Первой же тыловым подразделением объединения была береговая база 22 бригады ПЛ СФ, сформированная 30 ноября 1956 года.

   В целях дальнейшего повышения оперативности технического обслуживания кораблей флотилии Директивой ГШ ВМФ от 25 ноября 1972 года ремонтное объединение в составе «МП-30», «ПМ-34», «ПМ-64» преобразовывается в плавучий ремонтный завод «ПРЗ-11». Основным его 
назначением при создании, была концентрация производственных мощностей для сокращения сроков ремонта и повышения его качества. До создания ПРЗ продолжительность межпоходового ремонта составляла 90 суток. Новая организация не замедлила сказаться на основных показателях деятельности. С 1972 по 1974 год было произведено несколько опытных межпоходовых ремонтов, направленных на сокращение сроков проведения ремонтов, продолжительность которых сократилась до 60 суток. Вскоре после реформирования ПРЗ завод подвергся проверке Инспекции Министерства обороны и Генерального штаба СССР. В итоге деятельность завода получила высокую оценку, а опыт проведения межпоходовых ремонтов и ускоренного их завершения был рекомендован к внедрению на других ПРЗ ВМФ. В декабре 1981 года в состав завода вошла еще одна плавмастерская «ПМ-81». А в 1981 году в результате планомерной деятельности по организации работ и совершенствования технологического процесса удалось успешно провести учение по переходу от 45-ти суточного на 30-ти суточный МПР и в 1982 году окончательно перейти на срок ремонта в 30 суток. В этот же год завод занял первое место в соревновании между судоремонтными предприятиями и был награжден Переходящим Красным Знаменем Военного Совета Северного флота. В апреле 1987 года этой награды завод удостоился уже 4-й раз подряд. Личному составу завода довелось решать задачи не только в условиях базы. В августе 1987 года успешно проведены ускоренные ремонты кораблей, вооружения и техники в пункте рассредоточенного базирования со значительным перекрытием плановых сроков. А в 1985-1988 годах «ПМ-64» под командованием капитана-лейтенанта Арефьева Ю.И. и капитана 2 ранга Малинина Ю.М. выполнила задачи боевой службы в Анголе. Эта же плавмастерская в 1990-1993 годах под командованием капитана 3 ранга Горопай О.В. выполнила боевую службу в районе Персидского залива. Проводимое в настоящее время сокращение численности Вооруженных Сил РФ не обошло стороной и ремонтную базу. В 1994 году в соответствии с Директивой ГШ ВМФ от 25 января «ПРЗ-11» переименована в «ПРЗ-81», 1 сентября 1995 года на основании Директивы ГК ВМФ от 7 февраля 1995 года реформирована «ПМ-64», спущен Военно-Морской флаг, «ПМ-64» переведена на штат с гражданским персоналом, организационно вошла в состав «ПРЗ-81». 1 октября 1995 года на основании директивы ГШ ВМФ от 23 июня 1994 года «ПМ-30», на плавмастерской спущен флаг, а сама она исключена из состава ВМФ, и передана в ОФИ.

   В 1993 году на объединении проводится реформирование тыла флотилии, которым с 1993 года командует контр-адмирал Кобелев Ю.В. После реорганизации в составе тыла остались: дивизион судов и плавсредств технического обеспечения, отдел общевойскового снабжения, квартирно-эксплуатационная служба и батальон обслуживания. Батальон пополнил тыл в 1992 году, что позволило впервые в ВМФ переложить большую часть несвойственных для подводников проблем по несению караульной и гарнизонной службы на специально созданное подразделение. Возложенные на флотилию задачи в условиях противостояния двух политических систем требовало постоянного повышения напряженности боевого использования стратегических сил. В 1970 году стратегические лодки флотилии совершили 18 походов на боевую службу, в 1971 году – 26, а в 1972 году их было уже 30. Пик количества боевых служб пришелся на период с 1981 по 1983 год. Затем интенсивность несколько снизилась, что можно объяснить подходом срока среднего ремонта для большого числа кораблей и заменой части боевых служб в море на боевое дежурство в базе, все более широко практиковавшееся после принятия на вооружение межконтинентальных баллистических ракет. Впрочем, это не относилось к РПКСН проекта 667А и 667АУ. Несмотря на достаточную дальность поражения обслуживаемых целей на территории противника, для уменьшения подлетного времени к ним, пришлось вновь смещать районы боевого патрулирования к берегам заокеанского континента, так как размещение в Европе американских оперативно-тактических ракет «Pershing -2», достигавших территории Москвы в течение 6 - 9 минут, потребовало ответных мер. Интенсивность боевых служб доходила до двух, а иногда и трех многосуточных дальних походов в год. Ресурс техники выработал предельные нормы, не говоря уже о тяжелом напряжении экипажей, достигавшее порой критических отметок. Судоремонтные мощности, не поспевающие за развитием корабельного состава, не могли в должной степени обеспечить надежность техники. На одной из таких боевых служб в Саргассовом море случилась тяжелая авария на РПКСН «К-219» 667АУ проекта с первым экипажем «К-241» на борту. Комиссия, расследовавшая аварию, однозначно причину поступления воды в ракетную шахту №6 установить не смогла. Распространенная в СМИ версия о столкновении «К-219» с американской ПЛА SSN-710 «Augusta» класса «Los Angeles», осуществлявшей слежение за советской субмариной, не подтверждается членами экипажа этой подлодки. На «К-219» тоже не могли не заметить толчка, который, как предполагается, вызвал повреждение крышки ракетной шахты. Вообще, тема столкновений под водой заслуживает отдельного повествования. Случались они между американскими и советскими лодками по похожему сценарию. Как правило, одна из лодок осуществляла слежение за другой, находясь в ее кормовых секторах, или находилась рядом, маскируясь за шумами надводных судов в районах интенсивного судоходства. Следящая подлодка могла удерживать гидроакустикой надежный контакт и держаться на безопасном расстоянии до тех пор, пока обе они находились в зоне акустической освещенности. Другими словами, если позволяли условия распространения звука под водой, зависящие от солености, температуры слоя и, следовательно, от глубины погружения. Но когда преследуемая подлодка выполняла маневр уклонения с изменением глубины, скорости хода и курса, или всплытие под перископ в приповерхностный слой, возникали благоприятные условия для ухода в зону акустической тени. По тактическим наставлениям, командиру следящей лодки для восстановления гидроакустического контакта следует на повышенных скоростях следовать в точку его потери. На «подскоке», как называют этот маневр подводники. При этом из-за неминуемо возрастающих собственных помех подлодка становится практически «слепой», или, в лучшем случае, у гидроакустического комплекса резко снижается дальность обнаружения. Подобные рискованные маневры и приводят к столкновениям, зачастую имеющим катастрофические последствия. Ситуация же, когда в подводном положении происходит столкновение не обнаруживших друг друга субмарин, очень маловероятна, поскольку подлодки маневрируют в огромном трехмерном пространстве. Хотя история знает и такие примеры. С началом «холодной войны» и по сей день, США и Великобритания, никогда не терявшие интерес к деятельности Северного флота, держат вблизи побережья Кольского залива от одной до нескольких атомных субмарин, выполняющих совсем не миротворческие задачи. Не редки их встречи с подводными лодками, отрабатывающими учебные задачи в полигонах боевой подготовки. И практически ни одно из крупномасштабных учений Северного флота не обходится без обнаружения незваного подводного «гостя». Случались столкновения под водой и у подводных лодок нашего объединения. Первый наиболее серьезный инцидент произошел на траверзе мыса Териберский 15 ноября 1969 года. Американская ПЛА SSN-615 «Gato» класса «Thresher», ударила своим корпусом в носовую оконечность ракетной подводной лодки «К-19», которая с экипажем под командованием капитана 2 ранга Шабанова В.А. и старшим на борту капитаном 1 ранга Лебедько В.Г. находясь на глубине 60 метров, отрабатывала элементы боевой подготовки. Обе лодки получили серьезные повреждения, но смогли вернуться в базы. В 1975 году в американской прессе был обнародован этот факт и сообщалось об одном эпизоде, произошедшим в тот момент в торпедном отсеке «Gato». Потерявший самообладание помощник командира по оружию приказал приготовить к выстрелу торпеды и противолодочную ракету с ядерной боевой частью. Лишь отмена командиром ПЛА приказания своего подчиненного предотвратило развитие этого опасного инцидента. Последний случай, произошедший с российским РПКСН 667БДРМ проекта, в настоящее время носящим наименование «Новомосковск», свидетельствует о не уменьшающейся активности американских ПЛА и после распада СССР, что говорит о сохраняющемся, хотя и не столь напряженном, противостоянии между двумя державами. В марте 1993 года американская ударная подлодка SSN-646 «Grayling» класса «Sturgeon» и рпксн под командованием капитана 1 ранга Булгаков А.Н., столкнулись в подводном положении в Баренцевом море. В результате у российской подлодки оказалась пробита одна из цистерн главного балласта в носовой части, а «Grayling» с трещиной в прочном корпусе и другими серьезными повреждениями с трудом «доковылял» до родных берегов. Впоследствии его долго ремонтировали, а в настоящее время вывели из боевого состава флота, поскольку техническое состояние не позволило продолжать эксплуатацию. Фактически же РПКСН, не ведя боевых действий, уничтожил штатную тактическую единицу вероятного противника. О целенаправленном подводном «таране» ни в коем случае речь не идет. Ведь любое происшествие подобного рода может быть смертельно опасным для обеих подлодок. Анализируя последствия этого столкновения, можно заключить, что российский ракетоносец показал значительно лучшую живучесть нежели американская ПЛА. Сказались преимущества двухкорпусной конструкции, принятой за основу в отечественном флоте. Именно американская подлодка ударила в правый борт российской в районе ЦГБ №1, а не наоборот. Тем не менее, итог известен. После завершения заводского ремонта РПКСН снова вошел в состав сил постоянной готовности и теперь только небольшая отметина на корпусе напоминает о событиях 1993 года. 

   Особенной темой будней флотилии атомных подводных лодок стало освоение Арктического бассейна, исторический приоритет покорения которого оспаривался неоднократно. В средствах массовой информации США этот вопрос, подогреваемый оживленным интересом, громко обсуждается всякий раз, когда очередная субмарина возвращалась из арктического похода. По вполне понятным причинам, он подавался в однополярном свете, всячески превознося достижения американских подводников. Сознательно обходя историческую действительность, первопроходцем полярных глубин объявлялись американцы. Действительно, первая серьезная попытка использования подводной лодки для длительных подледных плаваний была предпринята известным американским полярником Губертом Уилкинсом в августе 1931 года. Для этой цели была приобретена и отремонтирована подлодка «О-12», получив новое наименование «Nautilus». Но неуспех этого предприятия был предрешен, поскольку уровень развития техники того времени не позволял совершать столь сложные походы. Достоверно известно, что приоритет первого в истории подледного плавания по праву принадлежит России. Так, после осторожной попытки зайти под кромку льда 17 декабря 1908 года, владивостокская подводная лодка «Кефаль» под командованием лейтенанта Макрушева В.А, через два дня, 19 декабря, в целях обеспечения боевой подготовки и проведения опытов по определению возможности плавания подо льдом, в 11 часов 48 минут начала движение к сплошному ледяному полю. Вначале лодка, следуя под перископом в подводном положении вошла в район покрытый ниласом толщиной 2,5 сантиметра. Некоторое время она двигалась, разрезая лед перископом. Затем пришлось погрузиться на глубину 7 метров и в течение 1 часа 32 минут идти подо льдом, пройдя 4 мили. При всплытии лодка пробила тонкий сплошной лед, подняв его на себя. В результате этого смелого эксперимента были разработаны первые в истории практические рекомендации по плаванию лодок в зимних условиях, в том числе и подо льдом. А в феврале 1938 года ПЛ «Д-3» под командованием старшего лейтенанта Котельникова В.Н. в период проведения спасательной экспедиции к дрейфующей станции «Северный полюс» совершила первый в истории мореплавания поход подо льдом Арктики. Тогда «Д-3», пробиваясь к льдине с героическими папанинцами, форсировала одну из ледяных перемычек шириной примерно 5 кабельтовых на глубине 50 метров.

   К планомерному освоению Арктического бассейна советский ВМФ приступил после войны. В марте 1958 года в Баренцевом море выполнила подледное плавание целая группа дизельных ПЛ под командованием капитанов 3 ранга Чернавина В.Н., Берковченко В.Н., Матушкина Л.А. Их основной задачей являлось исследование возможности приема радиопередач подо льдом. Пройдя около 90 миль, лодки возвратились на пределе своих энергетических емкостей и всплыли в битом льду, не дойдя до чистой воды. В августе, а затем и в октябре 1958 года выполнила подледное плавание для испытания эхоледомера дизельная подлодка капитана 3 ранга Соколова И.А. В октябре 1959 года приступили к экспериментальным подледным походам первые советские атомоходы. Но из-за ненадежной работы ГЭУ и других систем, покорение заветной цели многих исследователей и полярников – Северного полюса, советской атомной подлодкой «К-3» проекта 627 состоялось лишь 17 июля 1962 года. «К-3» под командованием капитана 2 ранга Жильцова Л.М., и старшего на борту контр-адмирала Петелина А.И. достигла географической точки Северного полюса в подводном положении. К этому времени на полюсе и прилегающих к нему районах побывало несколько американских подводных лодок, а SSN-571 «Nautilus» первой из них в августе 1958 года с четвертой попытки достигла цели. Опережение Советского Союза в столь престижном технологическом соревновании для американцев был своего рода реваншем за досадный провал в космическом первенстве. Поскольку до апреля 1957 года готовящийся к запуску американский спутник рекламировался как первый в истории, то на этот раз, дабы не спугнуть удачу, в США информация о подледных походах держалась в строгом секрете и открыта была широкой общественности только в 1960 году. Советскому Союзу предстояло догонять США. Что и было успешно выполнено в период с 1958 по 1963 год. После уверенного освоения подледных трасс торпедными подлодками, пришел черед ракетных. В декабре 1961 года РПК «К-33» 658 проекта под командованием капитан 1 ранга Зверева В.И.. совершила первый подледный поход со всплытием во льдах. За время похода отработаны тактические приемы плавания ракетной лодки в подледных условиях. В том же году опыт подледных походов получили и другие РПК 658 проекта, тем самым доказав на опыте возможность всплытия в надводное положения из-под ледового панциря для нанесения ракетного удара. Важность освоения Арктического театра для советских ракетных подлодок трудно переоценить. Скрытая от противодействия надводных кораблей и авиации, подлодка может длительное время находиться подо льдом, не боясь быть обнаруженной даже противолодочными субмаринами противника, поскольку фон от постоянно происходящего торошения ледяных полей превосходит шумы любой подлодки. А лучшей стартовой площадки просто не существует. Стратегия боевого использования Арктики определяется ее географическим положением. В прилегающих районах или в непосредственной близости расположены наиболее значительные объекты промышленно развитых государств. Из порядка ста двадцати городов мира, насчитывающих более миллиона жителей, сто с лишним находятся в Северном полушарии, причем значительная их часть расположена ближе к полюсу, чем к экватору. Кто владеет Арктикой, тот держит под прицелом практически весь мир. В случае развязывания военного конфликта с привлечением ядерных держав, Арктика неизбежно станет полем битвы подводных лодок. И тому, кто в мирное время добьется наибольших успехов в освоении этого региона, накопит богатый опыт подледных плаваний, достанется несравненно больше шансов выиграть в смертельном противоборстве. Северному флоту в случае войны отводилась задача по противодействию многоцелевым лодкам неприятеля, прорывающимся с северного направления и обеспечение боевой устойчивости своих РПКСН, находящихся подо льдом в готовности к нанесению ракетно-ядерного удара. Для успешного решения поставленных задач потребовались годы труднейшей и опаснейшей подготовки.

   Северный Морской Путь, по кратчайшему маршруту связывающий северное и дальневосточное побережье страны, позволял в случае необходимости производить передислокацию любого числа подлодок как в одном, так и в другом направлении в течение всего нескольких суток. Первый трансарктический переход ракетной подлодки с СФ на ТОФ в 1963 году совершил командир капитан 1 ранга Михайловский А.П. на «К-178» проекта 658. Старшим этого похода был капитан 1 ранга Игнатов Н.К. 14 сентября, через два дня после известия об успешном завершении подобного перехода торпедной подлодкой под командованием капитана 2 ранга Дубяги И.Р., «К-178» из губы Западная Лица отправилась в путь, чтобы 30 сентября пришвартоваться в пункте базирования 15-й эскадры подводных лодок Тихоокеанского флота. Не менее напряженной подготовка к подледным походам была и после перебазирования дивизии РПК 658 проекта в губу Сайда. В августе 1968 года РПК «К-55» проекта 658М под командованием капитана 2 ранга Перегудова Ю.В., и старшим на борту командиром эскадры капитаном 1 ранга Кичевым В.Г. выполнила межфлотский переход с СФ из губы Сайда на ТОФ в бухту Крашенинникова, неся на этот раз штатное ядерное оружие. Но эпоха первых ракетных атомоходов подходила к концу, им на смену пришли РПКСН второго поколения, обладающие многократно возросшими возможностями. Но и задачи им пришлось решать соответствующие. 31 августа 1971 года РПКСН проекта 667А под командованием капитана 1 ранга Соболевского С.Е. первой из стратегических лодок достигла Северного полюса, за что была награждена Вымпелом МО «За мужество и воинскую доблесть». Начатое дело довел до логического завершения командир РПКСН «К-245» проекта 667А капитан 1 ранга Афанасьев А.С. 21 октября 1972 года его стратегический атомоход впервые в практике всплыл в географической точке Северного полюса для выполнения ракетной стрельбы. За успешное выполнение ответственного задания Партии и правительства, РПКСН приказом от 24 ноября 1972 года также награжден Вымпелом МО «За мужество и воинскую доблесть». Этим же Вымпелом был удостоен РПКСН проекта 667БД, который в 1982 году с экипажем под командованием капитана 2 ранга Патрушева В.В. выполнил задание, не имевшего аналогов. Используя боевые торпеды, ракетоносец проделал в сплошном паковом льду полынью, в которой ему удалось всплыть и произвести стрельбу ракетным комплексом. Тем самым была опробована и на практике доказана возможность немедленного всплытия РПКСН в практически любой ледовой обстановке. И в последующем экипажи объединения не раз выполняли подобные мероприятия. С целью освоения новой техники, накопления опыта и совершенствования навыков, походы в высокоширотные районы выполнялись неоднократно. В более поздний период походы к полюсу для ракетных стрельб совершили экипажи ракетных крейсеров 667БДР проекта под командованием капитана 1 ранга Соловьева В.Е., капитана 1 ранга Савельева А.Б. В 1987 году поход на Северный полюс впервые для своего типа ракетоносцев выполнил РПКСН проекта 667БДРМ под командованием капитана 1 ранга Сугакова А.И. После известных политических событий, связанных с распадом Советского Союза, возникла необходимость проверки готовности морских стратегических ядерных сил России к выполнению своих основных функций. Командованием ВМФ и СФ были задуман групповой поход к Северному полюсу. Для руководством операцией из академии был отозван опытнейший полярный подводник контр-адмирал Берзин А.А. Теплым августовским утром 1994 года на штурм полюса в охранении многоцелевых атомных ПЛ отправился РПКСН проекта 667БДРМ, в настоящее время носящий наименование «Карелия». В августе 1994 года, пройдя в подводном положении под географической точкой Северного полюса, ракетный крейсер стратегического назначения всплыл в полынье. На лед высадилась группа подводников, впервые в истории водрузившая на «макушке» планеты Андреевский и Государственный Флаг России. В честь очередного покорения полюса из сигнальных ракетниц был произведен салют. На борту корабля находилась группа видеооператоров ГТРК «Мурман», снявшая о героическом походе документальный фильм «Одиссея – 94». В течение похода обеспечивающая ПЛА 671 проекта также произвела несколько всплытий в районе Северного полюса. Командирам лодок: капитану 1 ранга Юрченко Ю.И., капитану 1 ранга Кузьмину С.В. и старшему похода контр-адмиралу Берзину А.А. указом Президента Российской Федерации от 4 января 1995 года присвоено звание Героя Российской Федерации. Многие офицеры, мичмана и матросы были отмечены правительственными наградами.

   Значительной исторической вехой в истории объединения служит операция по перебазированию на Дальний Восток кораблей 667БДР проекта. Решение о перебазировании было принято правительством СССР в 1978 году с целью усиления Тихоокеанского флота, судостроительные мощности которого не обеспечивали все возрастающих потребностей. «К-490» и «К-455» были первыми кораблями 667БДР проекта, которые летом 1979 года перебазировались на ТОФ. Межфлотский переход на этот раз проходил по южному пути через Атлантический и Индийский океан. Подводные ракетоносцы под командованием капитанов 1 ранга Кузнецова В.М., и Толстолыткина А.И. шли в подводном положении, их сопровождало гидрографическое судно со вторыми экипажами на борту. Командиром перехода был назначен контр-адмирал Павлов А.И. Ему, за высокую организацию перехода и проявленные при этом мужество и героизм, 27 марта 1979 года было присвоено звание Героя Советского Союза, а более 80 подводников, участвующих в переходе, награждены орденами и медалями. Но южный путь на Тихоокеанский флот был проложен еще ракетоносцами 667А проекта. В январе 1970 году в дальний переход отправился «К-408» под командованием капитана 1 ранга Привалова В.В. завершившийся в середине марта того же года. Повторил этот поход РПКСН «К-415» под командованием капитана 2 ранга Джавахишвили А.Д. в 1972 году. Особенность этого перехода состояла в том, что он проходил через три океана и вокруг мыса Горн – места, покорение которого у мореплавателей всех времен считалось подвигом. Все последующие переходы совершались по трансарктическому маршруту, по которому в период с 1980 по 1990 год 7 РПКСН из состава флотилии: «К-223», «К-506», «К-180», «К-433», «К-211», «К-441», «К-449», совершили успешный переход на Тихоокеанский флот.

   Находясь под арктической шапкой, субмарина надежно прикрыта от противолодочных сил противника многометровым ледовым панцирем. Но этот спасительный покров в то же время сам является источником другой опасности. Он не позволяет подлодке в случае возникновения аварийной ситуации моментально всплыть в надводное положение. А как показал опыт, на атомных субмаринах возможно возникновение разного рода тяжелых происшествий, связанных с поступлением воды внутрь прочного корпуса, объемного пожара, серьезной неисправности в главной энергетической установке, спасение от которых можно найти, только всплыв в надводное положение. Но суровая Арктика диктует свои условия. Далеко не всегда поблизости можно разыскать подходящую полынью или разводье. Зачастую над движущейся под водой субмариной сутками, а то и неделями простирается многометровые паковые льды, не дающие и шанса достигнуть поверхности. И в этих условиях на первое место выходят слаженность, мастерство и способность к самообладанию каждого члена экипажа. Надо отдать должное подводникам-гаджиевцам. Ни одного серьезного происшествия за сотни походов. А прецеденты, хоть и единичные, случались. Пожалуй, наиболее серьезный произошел в январе 1981 года при выполнении задач очередной боевой службы на подводном ракетоносце 667БДР проект под командованием капитана 1 ранга Иванова Н.А. В приполюсном районе Арктики возникла аварийная ситуация. Из-за возгорания фильтра системы локальной очистки произошло задымление центрального поста. Ситуация сложилась очень сложная. Концентрация окиси углерода достигла 450 предельно допустимых норм, видимость сократилась до метра, но экстренно всплыть в надводное положение не было никакой возможности. Сверху был лед. И только правильные быстрые и решительные действия командира и грамотные действия экипажа спасли ракетоносец от гибели. С пожаром удалось справиться в считанные минуты. Несколько часов личный состав аварийного отсека провел в средствах защиты органов дыхания, пока с огромным трудом все же удалось отыскать полынью и мастерски в ней всплыть.

   Подводя итог арктической эпопее, можно смело констатировать тот факт, что, имея в первые годы освоения Арктики отставание от США, СССР уже в 1963 году достиг требуемого уровня, а затем в значительной степени обогнал соперника. После гибели «Thresher», Америка на долгое время прекратила посещение Арктики по причине большого риска. В последние годы американскими ВМС выполняется лишь 1- 2 ледовых похода ежегодно. Несмотря на испытываемые трудности, Россия не покинула арктический регион. Если к настоящему времени американские, английские и французские атомные ПЛ в общей сложности выполнили несколько десятков походов в высокоширотные районы, то на счету только подводников-гаджиевцев их насчитывается не менее сотни. Подводные лодки объединения продолжают нести трудную и опасную службу в суровой Арктике.

(предыдущая страница, следующая страница)

© 2004 Составитель Илья Курганов. Все права защищены. Воспроизводство страницы полностью или частично в любой форме или виде только с письменного разрешения автора.
© 2004 Design by Ilya S. Kurganov. All rights reserved. Reproduction in whole or in part in any form or medium without express written permission of author is prohibited.