Дальше будет радиосвязь с центром в канале «Интеграл» и связь с отсеками ТОЛЬКО по аварийному телефону (времен Русско-японской войны). С тех древних времен он остался без изменений. А вот корабельная система громкоговорящей связи (ГГС) непрерывно совершенствовалась: «Березка», «Каштан», «Лиственница». Вот эта самая «Лиственница» с "кормой" вышла из строя в 11.16 (и в строй больше уже не вернется). В остальных неаварийных отсеках она тоже будет работать ненадежно и неустойчиво. Аварийный отсек на связь не вышел. С кормой связь тоже исчезла. "Радио" в "центр" передавали более 8 раз с 11.37 по 12.25 – это 48 минут! Это десятки жизней! Каждую заключительную минуту, до подхода плавбазы «Алексей Хлобыстов» подводники замерзали и шли ко дну гроздьями. Почему комиссия и контр-адмирал Николай Мормуль в своих рассуждениях не анализируют ошибки флотских узлов связи? Аппаратура и расстояние здесь не при чем. Просто центральные узлы связи ждут заранее запланированного "опорного сеанса связи" с конкретным объектом. Ясно, что Ванин начал выходить на связь вне графика.… Поэтому бывшему МО СССР Д. Язову пришлось объяснять «Литературной газете» 17.05.89 года: "Первый сигнал об аварии был получен на КП ГШ ВМФ и СФ в 11.41. Однако ввиду искажений, нельзя было определить, с какой именно лодки он поступил.… В 12.19 был получен четкий сигнал с указанием местонахождения лодки…"
Однако оставим вопрос внешней связи на совести передающих и принимающих связистов (радистов). Вернемся к внутрикорабельной связи.
Мое личное мнение – если бы на «Комсомольце» осталась система громкоговорящей связи «Каштан», БЗЖ могла бы пойти по другому сценарию.
ГГС «Каштан» обладает бесспорным преимуществом. Это (1) – аварийный вызов ЦП из отсека (мощный зуммер и светящаяся лампочка, указывающая номер отсека, это (2) возможность прослушать отсек (палубу) где размещен отсечный «Каштан», это также (3) возможность ответить на запрос "центрального" не подходя к отсечному «Каштану». «Лиственница» этими качествами не обладает. Уступает «Каштан» «Лиственнице» только в частотном спектре воспроизводимого звука и является более шумным. Зато «Каштан» проще, надежнее, имеет меньшие вес и габариты, а, следовательно, и стоимость, а главное – более удобен в использовании. Стоило ли огород городить? Но наука не стоит на месте… и остановить ее некому.
Я впервые столкнулся с «Лиственницей» на заводских испытаниях «Барса» в конце 1984 года. Беседуя со "сдаточниками" «Лиственницы», в сердцах назвал их "вредителями" и "врагами народа". Те обиделись. Сказали, что "мол, все плюются", но это "консерватизм восприятия нового", что симплексно-дуплексная система ГГС «Лиственница» обладает более широкими возможностями чем «Каштан» и полностью включает в себя его возможности, только они м-м… "зашиты". Как-то получилось, что возможности «Лиственницы» никто "не расшил". Подводники к ней привыкли к "зашитой", а о преимуществах «Каштана» вскоре забыли.
«Лиственница» оснащена "фурнитурой", то есть микрофоном (борьба с шумностью) и чтобы ответить на запрос ЦП, абонент должен подойти к отсечной «Лиственнице», нажать кнопку вызова, взять микрофон, поднести его ко рту и ответить... В «Каштан» же можно крикнуть (ответить) не подходя, с любой точки; с его помощью можно из центрального прослушать любой отсек и хоть немного понять, что же там творится.
На «К-219» (утонула в Северной Атлантике осенью 1986 года) спецтрюмный матрос Преминин не смог снять давление с аппаратной выгородки реактора и выйти. Но связь с ним оставалась "до последнего всхлипа". Центральный знал, что реактор заглушен, и что у парня просто нет сил… Им пожертвовали, сохранив жизни другим. Так вот, там был «Каштан». Окажись там «Лиственница» – пришлось бы посылать очередную аварийную партию глушить уже заглушенный реактор, и она оказалась бы обречена.
Уверен, если бы на «Комсомольце» стоял «Каштан» – и Бухникашвили, и Колотилин смогли бы дать центральному больше информации для БЗЖ. И тогда все могло бы обернуться по-другому.
Итог этой главы – всякому совершенству должен быть предел. На примере ГГС «Лиственница» и безбатарейного телефона времен Русско-японской войны и первой "русской" революции" это наглядно просматривается. На лодках третьего поколения таких абсурдов набирается изрядно. Но это уже выходит за рамки данной темы.
Командованию ВМФ (например ГШ или ГТУ) следовало бы как-то "расшить" скрытые возможности «Лиственницы» до уровня «Каштана» на командных пунктах и боевых постах ЭМБЧ (БЧ-5). Это связь пульта управления ГЭУ с энергетическими отсеками и связь ВИМ с отсеками. "Рубочная" связь (вахтенный офицер) может остаться в неприкосновенности. Все!
 

Заключение

Подведем концентрированный итог вышеизложенного. Причиной катастрофы ПЛА «Комсомолец» явился пожар в VII отсеке, который носил интенсивный, объемный характер и сразу распространился в VI, турбинный, отсек по масляной системе ГТЗА.
Интенсивности пожара способствовало избыточное содержание кислорода в VII отсеке (более 25% из-за неисправности автоматического раздатчика кислорода) и наддув отсеков от систем ВВД (предположительно через станции ЛОХ). Пожар можно было потушить только методом "герметизации и выгорания" так как ЛОХ заранее был неэффективен. Длительность и интенсивность пожара поддерживалась из-за выделения кислорода в горящих отсеках из регенеративных веществ: комплектов регенерации «В-64» и регенеративных патронов ИП-6 и ИДА-59 (одна банка «В-64» содержит приблизительно 2,2 м3 чистого кислорода; в VII их было 11, а в VI – еще больше).