Старшина 2 статьи Малкин Алексей Владимирович, хохол, как и я, по прозвищу «Щирый», также отслужил в свое время год в армии где-то в конной артиллерии. Был он невелик ростом, но коренаст и плотен. Лицо открытое и почему-то всегда привлекающее на танцах в училище внимание женского пола. Механик распределил его к трюмным.
Курсант Чекин Сергей Николаевич, по прозвищу «Щекатый» за выступающие одуловатые щеки, балабон и разгильдяй, но, в принципе, нормальный парень. В армии он не служил, но отличался порядочностью и добросовестностью. Распределили его в команду электриков.
Курсант Владимиров Кирилл Юрьевич, из страны, как он сам постоянно выражался, «вечно зеленых помидоров» – Мордовии, по прозвищу «Юстас» (по фамилии Штирлица), также был крепышом, потому что в детстве крепко занимался боксом. Распределили и его в команду трюмных.

Корабельные мореманы приуныли. Мало того, что курсанты пришли все какие-то накаченные, а слух о воспитательном процессе в кубрике до них уже донесся и, как я понял, радостных ассоциаций не вызвал, так их еще и на должности командиров отделений назначили. Придется подчиняться. В те годы, как я уже однажды рассказывал, с воинской дисциплиной было маленько попроще, нежели в нынешние демократические. Любителей не выполнять приказы обламывали, применяя всякие приемчики, как-то: гауптавхта (а в Севастополе в те времена на ней сидеть я бы никому не рекомендовал), прокурорское предупреждение (это было самым действенным) и так далее, и тому подобное. Были, конечно, уникумы, которые не желали подчиняться, но воспитательная работа велась тогда постоянно, и все поставленные Родиной перед военными задачи выполнялись неукоснительно и, как правило (что никого не удивляло), – в срок.

Механик отозвал нас, курсантов и команду электриков в сторону. Туда же после краткого инструктажа и распределения работ подошел капитан-лейтенант, представленный нам как Мишин Артур Артурович, - командир группы движения, «движок» в простонародии. Был он приземист и имел посеревшее от хронического исполнения своих служебных обязанностей лицо. Механик сказал ему, чтобы он шел в койку и ближайшие 24 часа если он увидит того в вертикальном виде – «движку» будет кердык. Движок все тут же понял и через минуту скрылся в рубке. Мы остались одни.
- На ближайший месяц, - было сказано механиком выстроившимся в безмолвии под солнцепеком матросам, - ваш командир – вот этот ГКС. Не справится он – справлюсь я. Вопросы?
Вопросов, ясен блин, не оказалось. Далее механик, не обращая внимания на стоящих в строю моряков, в течении 20 минут объяснил мне задачу, вызвал из строя и представил командиров отделений, с которыми я буду работать, а потом передал журнал, впоследствии оказавшийся журналом проведения ППО и ППР. Как я понял, почетное право расписывать на работы личный состав он передал мне. Уяснив, что мне все понятно, и я ориентируюсь в отчествах комодов, он повернулся и пошел в курилку, которая находилась на корне пирса.

Я решил потратить полчаса на знакомство с новыми подчиненными. Русских среди них не было, как и лиц славянской наружности. Все оказались детьми Средней Азии, что меня несколько обрадовало – в армии в моей роте из 120 человек русских и украинцев было 16 человек, а молдаван я всегда ставил по уровню интеллекта ниже чукчей, хотя соседи Украины и Румынии на моих глазах как-то ухитрились обмануть приехавших на запуски ракет румын (но про это как-нибудь в другой раз).
- Арак бар (водка есть)? – задал я самый любимый вопрос моего бывшего подчиненного Тургунова, прозванного «Джудди» за свою обезьяннюю внешность и такой же интеллект.
Народ в строю оживился. Кто-то вспомнил ридну мову, кто-то понял, что «арак» то же, что и «арака» и т.д. Кто-то начал оглядываться в поисках механика, готовясь мне ответить, приняв за своего, что «арак», и ежику понятно, в наличии и вечером все будет по высшему разряду.
- Переходим на сух (воду), – прервал я вращательные движения головами своих новых подчиненных. – Угрожать не буду. Увижу пьяного – воды за бортом немеряно, будет плавать пока не протрезвеет. Теперь представляйтесь по очереди.

В течении 15 минут все были переписаны и расписаны по работам. Наши, в смысле курсанты, ребята тоже перекурили, и мы все направились через люк седьмого, который был открыт и через него тянулись кабеля, на передовую нашей предстоящей деятельности. В седьмом, в который мы втиснулись по трапу с немалым трудом, было где-то градусов под 50. в Соседнем отсеке раздавался мерный гул нескольких вентиляторов. Через переборку мы проникли и туда, после чего тут же покрылись липким потом – в отсеке было как в хорошей парилке – под сотню. И тут нам предстояло провести неделю…

Чем хорош русский человек – глаза боятся, а руки делают. Неделя прошла до неприличия быстро, мы даже, в принципе, и не разглядели бега времени. Вахта неслась двое через двое – и не так уставали и высыпаться успевали. Мне было несколько тяжелее – приходилось еще приглядывать за моряками, участвовал в проведении зарядки АБ и работах по ППО и ППР. Зама на корабле мы видели только на подъеме Флага, который был обязателен всем, кроме лиц ДВС и несущих вахту в шестом и седьмом отсеках. Кормили – как на убой, и еще добавки механик нам выбил. Хотя народ и похудел прилично, даже я сбросил что-то около 10 кг. Чох якши!

Через неделю появился помощник НЭМС по электрочасти в сопровождении механика. Мегомметр был мною приготовлен, и даже концы были штатными – кто служил, тот поймет. Прозвонил помощник НЭМС все обмотки на ГГЭДе, и мы с механиком вздохнули облегченно – стрелка ни в одной точке не стояла ниже 2,0 МОм. Пока ПНЭМС мерял, мы с механиком, несмотря на отключенные калориферы, покрылись потом пожалуй даже в большей степени, нежели при сушке. Но все было нормально. ПНЭМС с видимым облегчением вздохнул и оторвался от ГГЭДа. Механик бодро ему доложил, что отличились курсанты во главе со мною, и надо бы их поощрить чем-нибудь, типа увольнением.
- Лучшее поощрение – это ненаказание, – глубокомысленно произнес ПНЭМС. – Отдохнут в отпуске. Готовьтесь в море, завтра выход. Сутки в море, потом зайдете в Балаклаву, возьмете науку и по ихнему плану дня на три. Вопросы есть?
Вопросов, как и следовало ожидать, не оказалось. И зачем их задавать, если ответ на них известен заранее, и твои доводы и умозаключения на них никак не влияют.