Им, пережившим сущее пекло и видавшим смерть, как тот глоток воды с английского судна, теперь был нужен психолог, способный помочь. Но о психологах не было речи. Злая удача будет кого-то из них догонять на берегу.

Сняли с должностей НШ дивизии старшего похода капитана 1 ранга Г. Заварухина, командира лодки капитана 2 ранга Г. Сизова, помощника командира капитан-лейтенанта В. Савенкова, командира БЧ-5 капитана 2 ранга Ю. Шлыкова, помощника флагманского механика по живучести капитана 3 ранга Рыбкина. А вот "руководящая и направляющая" заступилась за своих представителей – замполита ПЛ капитана 2 ранга Реву и секретаря парторганизации мичмана Захарова, которых коммунисты корабля единодушно исключили из своих рядов.

Экипаж получил плевок в лицо. Его заслуги предыдущие и нынешние (корабль и большинство людей сохранили) не были приняты во внимание. Между прочим, при аналогичных обстоятельствах СФ потерял три атомохода: «К-8» до нашей аварии, а после нас канули в пучину РПКСН «К-219» пр.667А и новейшая АПЛ «К-278» «Комсомолец» пр. 685.

Единственный, кому посмертно отдали дань, удовлетворив мое представление о награде, был Виктор Белевцев. Но орден Красной Звезды, который получила его семья, вручили в квартире как-то по-воровски, подальше от глаз. Вдова еще год обивала пороги флотских начальников, чтобы добиться изменения в документах ничего не говорящей фразы "умер от удушья" на "погиб при исполнении служебных обязанностей"...

Кто-то из офицеров и мичманов решил поставить на службе точку, чтобы не испытывать судьбу вторично. А кто-то, не успев поразмыслить, запил, наслаждаясь сегодняшним днем, как последним. Рушились семьи, карьеры, судьбы...

На лодку назначили нового командира БЧ-5 капитана 3 ранга Валентина Шницера. Это он должен был идти в тот злополучный поход, но приказ не успел.

Занимаясь ремонтом, Валентин хотел докопаться до фактических причин возгорания. И он это сделал! Обнаружили трещину в прочном корпусе, клубок спекшегося кабеля основной силовой сети.

Вторая авторитетная комиссия сделала вывод: причина пожара возникла вследствие конструктивного недостатка ПЛ. Во избежание новых аварий следовало бы все пять лодок этого проекта списать "на иголки" – тем более, что это были первенцы атомного флота на ТОФ. Но это стало бы ударом по количеству боевых единиц флота, под которые учреждались все новые и новые адмиральские должности. И сделали проще: был бы человек, а причина найдется...

Валентину заткнули рот, сняв с должности, исключив из партии за излишнее любопытство, профессионализм и не совсем приемлемую (по тем временам) для такой службы фамилию.

Рассказывает Зинаида Александровна:
– Я в который раз убедилась в том, что работа может быть хорошим лекарем. Муж, замкнувшись в себе, молчал долгие месяцы, а службу нес исправно. После постановки лодки в завод он получил возможность подлечиться на курорте и "заштопать" дырочку для ордена, к которому был представлен. "Особист" знал, о чем говорил! Доктору А. Королькову за спасение жизней тоже отказали в праве стать заслуженным орденоносцем – ведь сорвано выполнение боевой задачи! Но осознание исполненного долга и уважение сослуживцев были дороже всяких наград.

На заводе муж, уже назначенный помощником командира ПЛ, вместе с моряками своими руками оборудовал кубрики для матросов на плавказарме. Переселив туда на зиму парней из прочного корпуса, он посчитал свой долг перед ними выполненным и добился перевода на действующую ПЛ, которой предстояла "автономка". Этот поход, запланированный на три месяца, растянется на девять. Сложности были и здесь!

Теперь мы вспоминаем о тех годах с величайшей благодарностью. Они – подлодки, люди, в частности те, о которых рассказали, походы – это часть нашей жизни, мужа и моей.

Чтобы закрыть рот иностранным "радиоголосам", на ускоренный ввод в строй «К-122» было выделено 7 млн. руб. На заводе в Большом Камне "освоили" 4 млн., полностью восстановив аварийный 7-й отсек, но затем ремонт резко прекратился.

К тому времени перед флотом встал вопрос о переделке устаревших РПКСН пр.667А в минно-торпедный вариант. Десяток лет назад подобные переделки коснулись бывших подводных носителей КР – «К-45», «К-59», «К-66», «К-122», «К-151». История делала новый виток спирали.

А обещание, данное политотделом 26-й дивизии родителям погибших моряков – не препятствовать посещению могил, находящихся на территории режимной воинской части, – с годами стали забывать. На ответственные посты приходили новые люди, а они болью того 1980 г. не страдали. И только кто-то из женщин, служивших там, отправлялся в Павловск с цветами, чтобы почтить память тех, по сути, мальчишек, которых они не знали, которые так и не успели стать чьими-то мужьями, отцами...
 

Статья опубликована в альманахе «Тайфун» выпуск №51, 2007 год.

дополнительно: